После окончания Великой Отечественной войны Советский Союз остро нуждался в угле. И многие ветераны войны приезжали в Донбасс работать на шахтах. Зачастую проехав через полмира. Воспоминания одного из таких людей – сначала солдата, а потом шахтера Капустина Ивана Егоровича, приехавшего в наш город в 1957 году, хранятся в архивном отделе администрации города Кировское. Публикуем выдержки из них.
«Родился я в Курской области, Рыльский район, Студенокский сельсовет, деревня Слободка-Ивановка 11 октября 1925 года в семье крестьян.
Немцы заняли село в ноябре 1941 года. Сперва никакой власти не было: наши отступали, а немцы наступали, при немцах я работал 2 месяца на железной дороге, чтобы на хлеб заработать, после работал в поле. В 1943 году, на Троицу, я шел в лес. Останавливаются машины немецкие. Посадили нас, человек восемь, в машину и повезли в район, в Александровку, на комиссию для угона в Германию. Немец говорит: «Хорош, поедешь в Германию работать, жди повестку». Тогда нас не забрали в Германию. После проверки мы назад пошли пешком 8 километров. Когда немцы появлялись, мы уходили с глаз долой, чтобы не забрали нас, скрывались. А потом немцы приходят к старосте, а тот на мою мать: «Где сын?» Она: «Не знаю». «Раз не знаешь, собирайся на окопы»…
Это было в июле 1943 года. Забрали мать на окопы, потом проходит недели 2-3, наши стали наступать, мать вернулась. А в августе нас освободила Красная армия. Кому исполнилось 17 лет, отправили на сборный пункт. Затем в Кленцах нас обмундировали и обучили минометному делу. А потом приезжают с фронта и берут нас в пополнение в артиллерийский полк, там прицел такой же, как у минометов. Нас направили в 162-й Новгородский полк Краснознаменной дивизии, там я был связистом. Потом мы наступали на Калиновичи, это в Белоруссии. Зима была теплая, дали нам валенки, а в них не пройдешь. Хорошо, если с убитого немца снимешь сапоги. Потом были большие потери. Наступление было приостановлено. Там остались только «старики», а нас перебросили под Киев (Киев был уже взят), потом за Ровно, там стояли мы в обороне. И начали наступать в марте 1944 года.
Наступали мы недели три. От дивизии (3 тысячи человек) осталась только половина. Под Львовом есть город Брода. Здесь нас, радистов и разведчиков, послали прочесать лес вместо пехоты. Потом была наша артподготовка. Мне вручили трофейный пулемет, показали, как надо стрелять. Меня ранило в шею и предплечье. Остальные взяли в плен 40 немцев. Меня, перевязанного, подобрали с поля боя 27 марта 1944 года. В полевом госпитале, чтобы не было мне больно, дали полстакана спирта и отрывали бинты от ран. Потом госпиталь в Киеве, там сделали переливание крови, затем отправили в Актарск Саратовской области, там я был до осени 1944 года. Рука у меня не разгибалась, посылали заготавливать дрова для госпиталя. На лошадях возил. Потом меня выписали.
В лагерях нас обучали, кормили очень плохо, лишь бы не помер. Обуви не хватало, даже офицеры ходили в лаптях. Затем 2 тысячи человек отобрали и привезли в Польшу, в Белосток. Я опять попал в артиллерию – 372-я Новгородская Краснознаменная дивизия 941-й артиллеристский полк. Там опять мы в лесу стояли, нас обучали, готовили для последнего штурма германского логова. Потом переправили на Карельский плацдарм, где мы начали наступление 14 января 1945 года. Освобождали союзную Польшу, вышли к Восточной Пруссии и рассекли немецкую группировку на несколько частей, чтобы они организованно не могли наступать. Позже вышли к Мертвой Висле и начали наступление на Гданьск.
За населенный пункт Грабово, где я обеспечил связь при наступлении, меня представили к медали «За отвагу». Наша часть взяла Гданьск. При сильных артобстрелах несколько раз нарушалась связь – перебивало снарядами. Меня и еще одного связиста послали устранить порыв связи. Товарищ мой был ранен, а я все-таки связал перебитые провода, и наша батарея возобновила обстрел.
За освобождение союзной Польши, за разгром восточной группировки немцев нашей части и мне лично было объявлено 14 благодарностей от Верховного Главнокомандования.
С Восточной Пруссии мы форсировали Одер, там немцы уже не оказывали такого сопротивления, в некоторых городах даже капитулировали. Мы форсировали большой перешеек. Сперва разведка пошла на катерах, была обстреляна, а утром, в 11 часов, мы сделали сильную артподготовку и взяли остров Рюген – это портовый город Росток.
Победу встретили на острове Рюген в Балтийском море. Кончилась война. Орудия направили в сторону Балтийского моря. Мы переехали в город Шверин (это в 60 км от Берлина), там обучались, а перед новым, 1946 годом наши части выехали из Германии в Урюпинск, там нашу часть расформировали и отправили на Дальний Восток.
Ехали мы туда около месяца. Поезд назывался «500-й веселый», товарный, нары трехъярусные. В Хабаровске выгрузились, по Амуру на пароходе дошли до Комсомольска-на-Амуре, потом до озера Кизи, там и переночевали. Это было летом. Потом были еще 22 км пешком, и наконец прибыли в часть 432-го отдельного Волочаевского Краснознаменного полка.
Там меня зачислили в ездовые – артиллерия тогда была на лошадях, называлась ОИПТБ (отдельная истребительная противотанковая батарея). Мы там перезимовали, потом эту часть опять расформировали, нас отправили в портовый город. К порту подошел пароход, нас грузят и пароходом – до Южного Сахалина. Приехали в Южно-Сахалинск, туда за нами приехали машины из 30-й зенитной Хинганской дивизии.
Так в 1947 году я попал в батарею управления (радисты, связисты, локаторщики, дальномерщики), где обучили быстрой прокладке связи. Работал на полигоне, на коммутаторе спаренном, обеспечивал связью учебные стрельбы.
Демобилизовался в 1949 году, сначала работал в Курской области печатником в райгазете, а в 1950-м приехал в Донбасс. До 1955 года трудился на шахте «17-го партсъезда» слесарем и машинистом комбайна. За освоение комбайна «Донбасс-1» награжден знаком «Отличник соцсоревнования». Также работал на шахте «3-я Давыдовская» машинистом комбайна, потом на «Комсомольской» рабочим очистного забоя, оттуда ушел на пенсию.
Мое пожелание потомкам: я желаю мира, чтобы жили люди в достатке, счастья и радости моим внукам и правнукам».
Запись воспоминаний сделана в 1988 году А. А. Куляшовой
Опубликовано в газете “Новые горизонты” №18 (341) от 13 мая 2022 года